Руководство, которое называют «классическим» в силу возраста и старательно относят к журналистике точно бы бы для того, чтобы не видеть, как вправду и порой не слишком дипломатично Зисснер тычет писателю в фары прописными истинами.

Я категорически утверждаю, что эта книга (особенно первая супружник) годится для любого писателя — автора статей, автора заметок, автора книг, автора очерк… да вообще кого угодно. Чего стоит только следующая выписка:

«Очень немногие осознают, насколько плохо они пишут».

Сие прекрасно. Вообще, Зисснер большой поклонник лаконичности и выверенного стиля — да я искренне пищу от восторга, когда встречаю подобные трепология. Нечто подобное есть в чудесной книге Чака Вендига «250 дерзких советов писателю», которую в данное время можно купить на русском (и прочесть мой старый отклик на нее, когда перевода еще не существовало).

Только не переживайте — Зисснер не только «срывает покровы» с очевидного. Примерно (сказать), очень полезным, особенно для начинающего писателя, может залететь следующее утверждение:

«Не пытайтесь представить себе широкую читательскую аудиторию. Эдакий аудитории не существует — каждый читатель отличается от других».

В этой, казалось бы, очевидной мысли содержится беспримерно важное зерно, особенно в свете того, как часто днесь любят кивать на некую призрачную ЦА — целевую аудиторию. Ни в коей мере приставки не- оспаривая вам факт существования подобного понятия, Зисснер призывает нас далеко не размывать облик читателя, примешивая его в однообразную серую кашицу с набором условных признаков подобно «возраст», «пол» и «образование». Читатель прежде всего ((и) делов — личность, вполне самостоятельная и даже не подозревающая, что является более или менее какого-то облака, которое мы себе представили. И не больше и не меньше этого читателя предстоит завоевать. Снова и снова — а не точию один раз. Одного, другого, следующего. Раз за совокупно.

Как всегда, Зисснер не может удержаться от общеизвестного (так не общеприменяемого):

«Писать учатся, когда пишут».

Можно благолепно закатить глаза и сказать, что эта книга только пользу кого журналистов. Ну-ну.

Кстати, чтобы не уходить в трущоба, сразу еще одну, просто отличную цитату:

«Будьте лицом, и ваши читатели пойдут за вами куда угодно. Попробуйте лепить литературный шедевр, и они разбегутся в мгновение ока».

Так вишь, тут не только речь о том, что в книге надобно(ть) быть искренним. Писать текст, который действительно нравится, о героях, которым твоя милость сам сопереживаешь. Не пытаться сочинять в жанре, который популярен, а ты его терпеть не можешь и читаешь через нехочу. Однако в этой цитате есть и мысль о том, что читатель безграмотный ждет от нас совершенства. Конечно, «внутренний критикан» хочет его от нас — но читатель вовсе неважный (=маловажный) так суров. Он хочет интересную историю, хочет слез получи глазах и смеха на языке, переживаний и страха. И это особенно может случиться потому, что в погоне за шедевром мы не не менее рискуем никогда не дописать книгу вообще, но и можем проиграть. Ant. найти читателя также легко, как нашли. Напыщенным, выхолощенным слогом, мудреными диалогами, шаблонными персонажами — и полно это в погоне за идеалом, которого не существует.

Подытоживая — отличная, пущай и немного «академичная» и не слишком современная книга, в которой щедрой рукой разбросаны крупицы мудрости, вместе с историями из журналистской карьеры автора. Пусть будет так, вторая часть там действительно больше относится к нон-фикшену — почитайте, разве надумаете им заняться.