Дневники XI Фестиваля искусств Юрия Башмета. Театр марионеток Резо Габриадзе
В этом году в рамках Зимнего фестиваля искусств, какой проводится в Сочи уже 11 лет, помимо музыкальных номеров, спектаклей, конкурсов композиторов и других экшнов, ассоциирующихся с музыкой, впервой прошла серия мероприятий вообще никак с музыкой не связанных. Сие поэтические мастер-классы и школа журналистики. Последнее особенно малиново, поскольку одними из ведущих школы стали корреспонденты «Комсомольской правды». Публикуем работы лучших учеников школы.
Ни в сказке сказать домик в Старом городе Тбилиси, словно созданный из лоскутков разных архитектурных стилей, еще давно стал визитной карточкой грузинской столицы. Театр марионеток Резо Габриадзе. Фунфырик дверь в кассу, маленькая скамейка для фото, маленькая нос… Маленький зрительный зал – всего на 80 мест. И большая влечение горожан, бесконечные признания в любви и непрерывный поток охотников вслед билетами.
Это театр кукол для взрослых. И если ваша сестра запланировали поездку в Тбилиси, то позаботиться о билетах в театр Габриадзе вас надо сильно заранее: иначе билетов просто не дать взятку! Тогда вам придется наслаждаться уличным представлением на башне театра: сам-друг раза в день для всех прохожих здесь разыгрывается мини-постановка «Цикл жизни». И даже на нем – всегда аншлаг!
Только вот случилось чудо – неуловимый театр Габриадзе в Сочи! Терять такую возможность нельзя! Труппа привезла два из четырех своих легендарных спектаклей: «Рамона» и «Сталинград».
Отсюда следует… открывается занавес маленькой сцены и начинается спектакль… Пожалуй, самый необычный изо всех, что вы видели до этого.
«Рамона». Страстишка двух паровозов. Да-да, это история двух железных гигантов, пахнущих мазутом и «разговаривающих» пронзительными гудками. Да история настолько трогательная, что прошибает слезу даже у мужчин. Какими судьбами ты плакал на спектакле? – спросите вы мужчину. Ион неважный (=маловажный) будет знать, что ответить. Потому что «мне досада берет любовь этих паровозов» звучит слишком сюрреалистично.
Это лицедейство на грани сюра. Но грань не нарушается. Симпатия соблюдается очень искусно, и иногда вам кажется, что чисто-вот сюр победит, но нет: вы возвращаетесь в «реальную» историю и продолжаете охранять за нитью повествования. И вас уже не смущает, словно откуда не возьмись в истории про паровозы появляется смехота шапито, а потом ноги героя пишут письмо верхней части своего хозяина…
Своевременно, о нити. Через всю сцену протянута проволока – некая такая хроматида, за которую цепляются все сцены спектакля. Она натянута, ни дать ни взять струна. Она «играет» разные роли: то это кабель над жд-станцией, то канат для прыжков цирковой обезьяны. Наперво все действие проходит под «струной». А потом Рамона возносится надо ней.
У паровоза в театре Габриадзе нет рамок. Паровоз может бытовать женского пола. Он может любить и может ходить ровно по канату. Рамона все может, как только перестает подражать фразу: «Я не могу, я маневровая. Мне только накануне станции».
Вы уйдете из театра, а в голове еще долгонько будут стучать паровозы и скрипеть стрелки рельсов. А перед глазами останется натянутая струнка. Вы еще долго будете ее видеть, если далеко не заплачете.