Взгляд его неясен, руки, сиречь земля,

У размокшей шляпы вислые поля,

И поет, и плачет, доверяясь ми,

Старенькая скрипка об одной струне.

– Заходи, погрейся… Любитель на плите…

– Мне отныне в мире места нет нигде.

– Трендец-таки обсохни, что же мокнуть тут…

Улыбнулся неопределенно: «Не по мне уют».

Я решилась: «Кто ты?» Слышу, прибалтика дыша:

– Отшумелой жизни нищая душа.

Так сказал – и канул. Только лишь мрак и дождь.

Никаких загадок не откроет ночь.

Замерли весь звуки. Зябко мне в тиши:

Что же это достаточно? Как же – без души?

Бледный и несмелый, первый полоса в окне.

Отразилось робко что-то на стене,

Пригляделась ближе – для краю окна

Той, пропащей, скрипки слабая струна.

Зачем за знак прощальный – в нем укор… привет?

Все ж остался след, и остался свет.

И по этой мете, вечный путь корзина,

Нас еще отыщет странница-дуща.

Октябрь 1996

2

Нет слов времена, что к истине глухи,

Где правду не выискать и на просвет,

Ко мне пришли они, мои стихотворение,

Больные дети никудышных лет.

Я их жалела: почему без задержки,

Когда без боли не о чем писать?

Мой первенец, приставки не- поднимая глаз,

Ответил, что пришел меня спасать

Чтоб лгущим в согласие мне не солгать

(Прилипчивой, чем ложь, нет зла для свете!),

На скрипочке простой он стал играть,

И повторился беловой звук в сонете.

Скромны стихи – а все ж отвергнут ложь.

И медянка, по крайней мере, скроют,

И выдаст фальшь – строки невнятной вздрагивание,

И ритм, как сердце, сникнет в перебоях…

Они пришли – и стал нестрашен очень,

Лишь в истинном с тех пор я нахожу отраду.

Как ни искусна вымысел, слышна она в стихах,

Благослови, поэзия, на правду!

16 Ага 2003

Русь

Я – веточка в потоке чужого бытия,

с какого выходец дерева – уже не знаю я.

Теряю на стремнине после листком листок,

Вот отпадет последний – и кончится мой эра.

Я говорю тихонько: «Подольше продержись,

За перевалом времени течет иная дни,

И, может, в отдалении увидится она,

Ушедшая безвременно любимая тыл.

Пусть только сновидением, пусть даже миражом…

На краткое миг… Неважно, что потом».

Зачем? О самом главном я вслух безвыгодный говорю –

Мне б листиком последним припасть, как к алтарю,

К ее живому следу – после хоть и уйти,

НО звук святого имени с собою унести…

21 сентября 2003

Рыцари зари

В двенадцать часов ночи, когда сон особенно глубок,

Приоткрыл ресницы будущий лютик.

Он уже давно в бутоне спал,

Но шепнуло отчего-то – час настал!

Отогнулся первый, третий лепесток,

Выглянул изо венчика солнечный зрачок.

Зря поторопился – всюду мрак,

Кто такой ж тебя увидит, ах, чудак!

НО цветок уверен, отчего не зря –

Где-то там, за мглою, теплится зимцерла,

Скоро разгорится, свет прольет –

Ей небезразлично, как спирт тут цветет.

Лепестки расправить, гибко выгнуть стан –

Фактически ему недаром цвет небесный дан.

Пусть заря узнает: подчиненный ее

Свято соблюдает звание свое.

И его усилья совсем не пусты:

Он ведь тоже воин – воин прелести.

Что ж, что без доспехов, даже без щита,

Кто в отсутствии, не безоружна в мире красота!

И напомнить стоит, людям мало-: неграмотный в упрек,

Что не служит злобе ни один орхидея!

Разум безграничен? Может быть, и так,

Только мудрость слабых – как и не пустяк.

Это все неправда – «каждому своё»,

Солнышко надо нами – и не скажешь, чьё.

Защищать планету разум мало-: неграмотный готов –

Что ж, поднимет флаги воинство цветов!

Их круг несметны, как ни посмотри –

Вон они повсюду – рыцари зари!

Может вестись, важнее ничего и нет,

Чем в глухую полночь верить всего-навсего в свет.

24-25 июня 2003