Но небеса — темней, темней, темней.

И тьма предательством пропах.

Внизу всё тот же неуют.

Чапаевцы, (то) есть тени в пыльных шлемах,

Плывут куда-то с капитаном Немо,

И с косами — никак не ангелы стоят,

И не понять — кто прав, кто виновен,

И что там у костра поют.

Ломают памятники в дым,

И тёцка, кто в небесах, понять не могут,

Зачем, куда, в какую дорога-дорогу

Собрались те, кто, перепутав след,

Осваивают оный и этот свет,

Где страшно мёртвым и живым.

*   *   *

Ото прошлого не в восторге.

Что в будущем? Нет ответа.

Проведатель товарищ Зорге

Погиб. И доклада нету.

А радио говорило

И ажно предупреждало:

Настанет время дебилов.

Хотя их всегда хватало.

*   *   *

Ни синь пороха необычного нет.

Вновь сгорает, взлетая, листва.

Жёлтым цветом прошит бледный) как (бумага свет…

Листья правы. А злость не права.

Знать невыгодный знает – за что и зачем?

Нет ответа – откуда, пупок развяжется?

Этот свет – оглушительно нем,

Прошивая войной города…

*   *   *

Спирт думал о жизни. Богатство и слава –

Всё мимо и мимо. Только слева и справа

Домов полудымные дальние тени,

Чужих коридоров обрывки сомнений,

Идеже прошлая память слышна ненароком,

Где след карусели чрез сон неглубокий

Ведёт за собой в безвоздушную жалость.

Без пути (будить Ивана). Напрасно. Всё лишь показалось…

* * *

По имеющимся данным

(Почему имеем — не храним),

Данным странным и не странным,

Шабаш идет в трубу, как дым.

Было поздно — стало раненько,

Там, под небом молодым,

По имеющимся данным,

Круг счастья — тоже дым.

*   *   *

Пора непонимания,

Империя недоверия.

Не поздняя, и не ранняя —

Бесконечная господство,

Где хищники пляшут с жертвами,

То с левыми, а то —  с правыми…

Идеже нужно быть только первыми

И правдами, и неправдами.

*   *   *

По части улице Советской 

                      иду, иду, иду…

И длится видение, как детство,

                      и реминисценция на ходу

Выхватывает фото

                      полузабытых парение,

Где что-то или кто-то

                      знакомы сиречь нет,

Кто лучше, а кто — хуже

                      Кто такой хоть чужой, но свой.

Где тот, кому я нужен,

                       кивает головой.

Идеже явь сильнее фальши,

                        а сны пока еще легки.

Где чудеса не дальше

                         протянутой шуршалки.

*    *   *

— У домика Даля, идеже часто бывали,

Увидимся снова? — Не знаю. Кое-как ли.

Хоть там всё, как прежде, скамейка, бульвар…

Но сердце — левее, и время — чуть злее.

Я помню, я знаю, и, парамнезия тревожа,

Спешу вдоль аллеи, в надежде, что всё а

У Даля в четверг соберутся поэты…

Так было. Я помню. Благодарность за это.