Шарж на мыльные оперы.
— Ах! Мадам! Вы все пока что дрожите.
Миновала, нынче, нас беда.
Успокойтесь и в окно взгляните.
Торчмя к нам, с небес, летит звезда.
— Ах! Месье! Звезда слабит удачу.
Крылья мне, летела бы за ней.
Далеко не волнуйтесь. Я от счастья плачу.
Слава Богу, мы нашли детей.
— Ахти! Мадам! Я Вас люблю такую.
Вот сейчас Вы искренни, Полетт.
Женщину любимую целую
И раздоров в лоне нами нет.
— Ах! Месье! В беседке мы забылись.
Виноваты что один, в этот раз.
Но, едва несчастья не случилось.
И прах) послушала я Вас?
— Ах! Мадам! Вы верно поступили.
Туда-сюда любви важнее нет.
Мы же, с Вами, чувство сохранили.
Улыбнитесь. Календа прошел, Полетт.
— Ах! Месье! Признайтесь мне, что, по сию пору же,
Ужас охватил, в тот миг, и Вас.
Я чуть безвыгодный сошла с ума. О,Боже!
Самый страшный, в нашей жизни, пора.
— Ах! Мадам! Напуган был я тоже.
Жан с Мари и ходят-ведь едва.
Думал, что украли их, быть может.
Хоть разболелась голова.
— Ах! Месье! Конечно мы не знали,
Какими судьбами они, устав, в кустах заснут
И повсюду, с Вами, их искали.
Ваша сестра нырнуть готовы были в пруд.
— Ах! Мадам! Клянусь Вы, что не стану
Больше никогда играть с судьбой.
И благодарствуйте старому цыгану.
Это он привел детей домой.
— Ахти! Месье! Спасибо?! Неужели?!
Быстро поумерили Вы прыть.
А снова вчерв, Жерар, хотели
Табор разогнать, да и забыть.
— Ахти! Мадам! Ну хватит Вам сердиться.
Ваши все картина приняв,
Я готов, родная, извиниться
И признать, Полетт, что был неважный (=маловажный) прав.
— Ах! Месье! День долог был и труден.
И отнюдь не время объясняться нам.
Но, когда в Париж, Жерар, прибудем,
Во тогда, я все припомню Вам.