Местная урла с гитарами и мотоциклами, постоянно оглушавшая двор криками и рёвом моторов, испарилась гораздо-то.

Троллейбус, который вёз меня в центр, попался экой-то нестандартный. Водитель объявлял все остановки, напоминал пассажирам, как будто они являются пешеходами, и популярно объяснял правила перехода улицы. Ранее отправкой троллейбуса от стоянки водитель тёплым голосом, а безвыгодный как попугай, предупреждал: «Осторожно! Двери закрываются!». В ответ возьми это пассажиры, все до одного, клацали компостерами, пробивая проездные билеты.

В общем-ведь, протекала обычная жизнь, но меня она насторожила некоторой идеальностью. «Сегодняшний календа какой-то особенный, совершенно не похожий на предыдущие время, – отметил я. – Однако ещё не вечер, ещё неизвестно, яко может меня ожидать…».

Бывает, многое зависит с неожиданного случая, после чего  жизнь резко меняется в лучшую сторону. Давай, например, на твой лотерейный билет выпал крупный выгода – автомашина, или пошёл сходу на повышение по служебной лестнице – стал начальником главка, разве влюбился с первого взгляда в писаную красавицу – и тогда всё чем черт не шутит в розовом свете. Вокруг всё радует, острые углы сглаживаются… Хотя ведь я-то ничего не выиграл, в карьерном росте невыгодный преуспел, ни в кого не влюбился и даже немного мало-: неграмотный выспался. Вчера лёг позднее обычного из-за того, яко остался работать во второй смене. Не пришёл муж напарник, Вася Чудик. Очевидно, выпил лишнего на каких-так радостях, загулял. А план есть план, и чувство коллективизма в мне развито здорово. Я пахал и за себя, и за того парня, ведь есть за Васю Чудика, как в старорежимные времена – по сию пору шестнадцать часов. Так что не из-за зачем быть хорошему настроению, а оно всё-таки было, невзирая ни на что. Будто невидимый дух вселился в меня и переродил таково, что я стал совершенно другим, сам себя не узнающим и перед конца не понимающим.

Иду по проспекту, и ни одного пьяницы мало-: неграмотный попадается. И вдруг навстречу мой напарник – Вася Чудик. Чудик – симпатия Чудик и есть. Переборщит спиртного, несёт всякую ахинею. Эх, пропал я! Немедленно начнёт забавлять рассказами о вчерашней пьянке-гулянке, а потом предложит в пивную залететь, после в кафешку – и пошло-поехало!..

Но я ошибся. Вася награду этого принялся извиняться за вчерашний прогул и добавил, фигли отработает следующую смену за меня.

– И пить я завязываю. Как долго можно впустую жизнь прожигать? Только сейчас до меня дошло, какая интересная вещь – жизнь…

«Что за день непонятный?! Сон, наверное», – решил я. Хотя, ущипнув себя за бок, убедился, что нахожусь в самой аюшки? ни на есть реальной действительности.

– Нелегко носить жернов положительного человека, – вздохнул Чудик. – Вот я таким был сначала. Не пил вовсе. А как всё началось? Стоял в очереди получи квартиру столько лет, что жена бурчала: «Неудачник твоя милость, Васька! Другие давно и себе, и детям-внукам квартиры заимели, а твоя милость до сих пор чешешься, для собственной семьи жилья взять свое не можешь!». Я ей: «У меня блата нет, а кортеж есть очередь». В общем, развелась жена со мной. Вслед за другого замуж вышла, у которого в наличии были и квартира, и револьвер. Мещанский у неё, конечно, подход к житию, неправильный – через шмутки да сытость. А человек совестью дышать должен, одна ответственность может быть мерилом всему. Но любил я её, жену свою. И по прошествии времени расставания запил с горя. Короче, попал в сплошной негатив. Хотя совесть, по-моему, ещё не всю пропил. Видишь буду пробовать жить по-новому…

Мы по-доброму разошлись с Васей Чудиком. Сегодня я был за него спокоен.

«Ну и денёк! Заставил измениться Васю, проявил в нём его лучшие качества», –  размышлял я, направляясь в сад.

Там на груди деревьев, как ордена, висели редкие жёлтые и красные листья. Остальная крона ковром устилала землю.

Почему-то захотелось влюбиться. Соседская девчонка, тайная моя фантазия, не знала, что рядом с ней жил рыцарь сверх страха и упрёка. Нежданно-негаданно она вышла замуж и уехала с мужем в разный город, а я остался ей верен в душе…

И тут мимо прошла дивчина. Мне она показалась необыкновенной, как всё необычно было в текущий день. Но девушка даже не удостоила меня взглядом. И, о боги! Платочек спокойно выпорхнул у неё из кармана белым голубком и приземлился рядком моих ног. Это был невероятно банальный повод ради знакомства, неоднократно описанный в старинных романах. Я бережно поднял беленькую «пташку» и кинулся к девушке со словами:

– Постойте! Минуточку!

Возлюбленная оглянулась и ускорила шаги. Современные девушки не очень-в таком случае доверяют современным парням.

– Простите, вы уронили платок!

Симпатия снова оглянулась и, увидев в моих руках находку, сказала:

– Благодарю!

Мы пошли рядом.

– Я хочу, чтобы все люди были счастливы! – вырвалось у меня. – И для того чтобы вы тоже!

–  А почему вы решили, что ми плохо живётся? И разве у вас так много счастья, почему вы им разбрасываетесь налево-направо?

– Это моя самообольщение. Неужели она вам не нравится?

– Да нет, замечательная чудо! – улыбнулась девушка. – Впервые в своей жизни встречаю человека с такого типа широкой натурой.

– Я всерьёз… Почему мы боимся делать людям благотворение? Чтоб не выглядеть смешными? Это абсурд, и противоречит человеческой природе. Любопытно, какими мы чаще выглядим в глазах других – добрыми возможно ли злыми?

После этих слов я ненароком испугался, что даваха может воспринять меня, как зануду. Но обошлось.

Симпатия спросила:

– Вы – философ?

– Сегодня я сам не знаю – который я? А вы не почувствовали в себе перемен?

– Вот сейчас что-нибудь-то почувствовала. Мне, кажется, стало хорошо и весело. Оч, сказалось ваше влияние.

– Я здесь ни при чём. Невзыскательно день сегодня какой-то волшебный.

Так я познакомился с девушкой. Сеня, которая сначала торопилась домой, теперь шла неспешным шажком.

Город, состоящий из лабиринта старинных узких улочек и новых светлых проспектов, делать за скольких бы заново раскрывал нам свои тайны. И нам было занятно познавать его.

На одной из безлюдных улиц изо-за угла появился квадратный верзила. Увидев нас, симпатия скорчил недовольную мину.

Поморщилась и Ксения.

– Как он ми надоел! Нет от него прохода!

Амбал выглядел внушительно соответственно весовой категории, да и ростом его Бог не обидел. «С таким едва ли ли справлюсь, раздавит, как козявку…» – подумал я. Хотя духом не пал, вероятно, сказалось влияние особенного дня в моей жизни.

В одно морг передо мной промелькнули образы Брюса Ли, Чака Норриса, Сильвестра Сталлоне, Арнольда Шварценеггера, которые залихватски расправлялись со своими противниками. И я понял, что у меня в свой черед есть шанс.

– Отвали от девушки! – угрожающе потребовал здоровяк. – Она – моя!

– Иди, куда шёл! – небрежно бросил я сопернику.

Оный, больше не говоря ни слова, нацелился правой рукой в мою голову. Ми была бы хана, однако я вовремя увернулся. И тут но, не теряя реакции, врезал ногой ему в пах. Через боли парень согнулся вдвое, и мне оставалось лишь хладнокровно, вложив всю силу в кулаки, вырубить его жёстким ударом соответственно кумполу. Верзила рухнул, будто мешок с мусором, потеряв осознание. Я приложил пальцы к сонной артерии и произнёс громко:

– Жив курящий!

Да, мне крупно повезло, что я вышел победителем с непредвиденной стычки. Победу, естественно, я записал на счёт удачливого дня, кой воспринял как подарок судьбы.

Ксения прижалась ко ми, прошептав:

– Какой же ты ловкий и сильный!

С наступлением вечера я проводил Ксению к её дому, автор этих строк сердечно попрощались. И обменялись телефонами – для новых свиданий.

И гляди этот необыкновенный, насыщенный впечатлениями, день подходил к концу.

«А в чем дело? тут такого? – ближе к ночи размышлял я, лёжа в кровати. – Разве, чудесный, превосходный день моей жизни. Прошёл как до нотам… Мне просто повезло… Повторится ли подобное в последующие дней? И если это – будни, то какие дни считать праздниками?».

И шелковичное) дерево меня словно током ударило. «А ведь СЕГОДНЯ было подарено ми неизвестно кем! Но жизнь творится людьми, и только через нас самих зависит, каким будет наше ЗАВТРА. Видно, этот день благоденствия был подарен свыше как идеал: вот смотри, ты же можешь ТАК жить, и сравни, Ровно ты на самом деле живёшь».

И в памяти почему-в таком случае высветились слова одного умного человека: «Тревожнее всего живётся тому, который жаждет благоденствия».

С этими мыслями я и заснул.

А на следующий среда будто кто-то посмеялся надо мной. Всё выглядело как-нибудь еще, чем вчера. За окном моросил осенний дождь. С бабьего лета след простыл. Нахохлившиеся воробьи выглядели сердитыми возьми окружающий их мир.

Я еле втиснулся в салон троллейбуса, ради добраться до завода. Люди, которые в нормальную погоду прошлись бы пешеходом, теперь прятались от дождя в общественном транспорте, толкаясь, наступая корешок другу на ноги и чертыхаясь при этом.

Возле проходный меня поджидал Вася Чудик – с глубокого похмелья.

– Отобрал шнырь пропуск! – пожаловался мой напарник. – Сказал: иди от греха подальше до хаты, проспись!

– Но ты же вчера зарёкся пить! – Я был ошарашен его состоянием.

Вася отмахнулся:

– Неважный (=маловажный) вышло на сей раз! Нечаянно вспомнил свою благоверную, и свет не мил жить стало. А выпил сто грамм, сразу полегчало…

– И уж наверняка больше выпил, – не поверил я.

– Ну, собственными глазами (видеть) понимаешь: поймал кайф, а дальше уже и не помню…

В обеденный задержка я позвонил Ксении, чтобы договориться с ней о встрече на пирушка. Но и тут произошёл облом!

Ксения заверещала в трубку:

– Точно ты натворил, чудовище!? Чуть не отправил на оный свет моего Федю! Мы с ним с первого класса знакомы, и возлюбленный мне все годы в любви признавался. А я, дура, пренебрегала им… Почто ты натворил, животное!? Федя лежит в реанимации, и я его люблю! А твоя милость мне никогда не попадайся на глаза! Я тебя ненавижу!

Озадаченный, я долгое время находился в ступоре. Какие-то обрывочные мысли одурело прыгали в сознании: «Вчера… день благоденствия… сегодня… пожинаю горькие дары помоны его… вчера и сегодня – какой контраст!.. рай сменился  адом…». Чувство было такое, словно у меня отобрали красивую картинку и разорвали её возьми клочки со смехом: было и нет теперь!

А мысли по части-прежнему метались в голове: «Как жить дальше? Как высчитать птицу удачи за хвост?..»

То ли глас с высоты, то ли внутренний голос принялся успокаивать: «Да маловыгодный убивайся ты так! Порадовала белая полоса – огорчила чёрная. Пройдёт и возлюбленная… «Всё проходит» – сказано давным-давно ещё царём Соломоном. Помни: тревожнее всего ((и) делов живётся тому, кто жаждет благоденствия».