— Как ты себя чувствуешь? Что беспокоит? Через двоечка часа снова будем делать процедуры, — он бережно поправил конверт и встал со стула.

— Не уходи! Я чувствую себя хорошенько. Пожалуйста, расскажи! — в глазах мальчика блеснули слёзы.

— Пусть будет так, Костик, минуток через пять я вернусь и расскажу. А о чём раззвонить, фантастику?

— Нет, лучше что-то из реальной жизни. Взять, про шпионов.

— Ладно, подумаю, – он вышел из комнаты. «Пока никакого улучшения далеко не наблюдается. Надо что-то другое делать, но словно? Препарат пока повременю давать, ещё рано, надо ближе к вечеру. Пусть бы, особого толка от лекарств нет».

Костик тихо плакал. Некто не мог уже сдерживать слёзы. Они текли числом щекам на подушку. С трудом приподнявшись, он перевернул подушку, вытер полотенцем зыркалки (очень не хотелось, чтобы его видели плачущим).

Вошёл Борисов. В одной руке симпатия держал тетрадь, в другой – стакан с соком.

— Вот, попей млечко. Натуральный и, говорят, полезный, — он подмигнул и поставил шлюмка на прикроватную тумбочку, затем раскрыл тетрадь, — текущий рассказик пока ещё никуда не вошёл. Возможно, вставлю его в новую книгу.

— А как-нибуд она появится – новая книга?

— Надеюсь, что уже в конце сего года, — Борисов присел на край кровати, — преподавать не буду, а, как ты и просил, просто перескажу.

Дьявол всё же заметил, что Костик плакал, но сносно не сказал.  

— Ну, слушай… Только нуте договоримся: как только закончу – сразу спать. Надо, при всем желании угодить моим критикам бы пол часика. Это нужно для выздоровления.

— Славно.

Он начал рассказывать.  

— Шёл 1988 година. День был солнечным… Машина заметно сбавила скорость и близко КПП воинской части проехала медленно. Наблюдатель, сидящий с фотоаппаратом в комнате посетителей, зафиксировал сие и сумел сделать пару снимков. Из машины также было произведено несколько снимков. Затем она, набирая скорость, понеслась в направлении выезда с города. Минут через десять в комнату вошел старший оперуполномоченный Особого отдела Чекушка СССР майор Осипов. Он взял у наблюдателя журналы с результатами сегодняшнего дня.

— Ну-кась, как дела? Устал?

— Нет, товарищ майор, особо никак не устал. Нудновато, конечно, но ничего, не развалюсь. Который сегодня ещё надо сделать?

— А всё, спасибо, на этом часа) закончим. На вот, возьми, жена пирожков напекла, вкусные. Завтрашний день с утра снова на пост. Давай пять, — майор подал ему руку.

Возвратясь в кабинет, Осипов стал анализировать результаты постов КВН (ссора визуального наблюдения) за последние месяцы. Через полтора часа некто, откинувшись в кресле, поднял руки вверх и с удовольствием потянулся. Симпатия разложил справки по результатам анализа за прошедший година. Отдельно были выписаны номера машин ГДР и машины с западными номерами, в действиях экипажей которых были признаки сбора информации о военных объектах советских войск, находящихся нате территории ГДР. Через два дня должна состояться рабочая пленум с руководством райотдела МГБ ГДР, где, в рамках взаимодействия, дьявол должен был представить информацию по ряду оговоренных вопросов. Результаты были. И неплохие. Планы на будущее вырисовывались интересные. Работать с немцами, коллегами из министерства государственной безопасности ГДР, было вот и все интересно. Вообще Осипов воспринимал свою работу, как конек. Всё время надо быть собранным, думать, думать и пока что раз думать. Постоянная борьба: кто кого! С той стороны дней ходу) не глупые люди, элита! Поэтому расслабляться нельзя, на др переиграют.

«Быстро же он сейчас уснул. Сил полностью мало. Врачи озвучили приговор – болезнь неизлечима. Дают пучность месяц, а один из врачей только мне сообщил, дабы готовились к худшему: всё может произойти со дня получи день. Внутри всё обрывается от бессилия. Неужели сойдет нельзя сделать? Я понимаю, что справедливость – это только человеческое воззрение, природой оно не предусмотрено. Но всё же… С каких же щей именно с ним такое? В чём он виноват? Только начал здравствовать и на тебе. На Зою вообще страшно смотреть, измучилась с концами. Психика уже на грани. Как бы чего безграмотный случилось. Как долго мы ждали этого ребёнка, в качестве кого радовались его появлению и вот… За что? Я должен что-что-то сделать! Нельзя вот просто так сидеть и медлить! Нельзя! Думай, Борисов, думай! Постой, я же сам издревле считал и другим говорил, что безвыходных ситуаций не иногда. Что просто надо найти тот единственный правильный проистекание, то решение, которое единственно правильное. Я ведь сам до гробовой в это верил. Так почему же сейчас? Что, сие не на всё распространяется? Кажется, он проснулся».

— Батяня, а что дальше? Я уснул? Сколько я спал? А мне казалось, кое-что ты всё рассказываешь… Видимо, продолжение мне уже снилось. Знаешь, а я трендец помню и могу даже пересказать. Или лучше давай просто так: ты до расскажешь, а потом уже я и сравним. Интересно – будут ли совпадения? Вне) (всякого) сомнения же, нет, ведь жизненный опыт у нас с тобой видоизмененный. Хотя, во сне в голову может прийти всё, что же угодно. Пап, я вот читал, что человек треть своей жизни спит. А я круглым счетом не хочу. Сколько мне осталось жить? Слишком слишком тратить жизнь на обыкновенный сон. Ты извини, я отнюдь не подслушивал, но невольно услышал, что обо мне говорили люди в белых халатах (я в тот момент не спал). Меня невозможно вылечить?

Борисов медленно сдерживал себя. Хлопнула входная дверь – пришла с работы Зоюха. Слышно было, как она снимает сапоги и надевает тапки, как старается всё делать тихо. Но вот сколько-то громко упало. Нервы уже не к чёрту – всё-таки валится из рук. Дверь в комнату тихонько приоткрылась.

— Физкульт-привет! Мы не спим? А чем занимаемся? Сейчас приготовлю кое-чего вкусненькое. Придётся немножечко потерпеть, — Борисов видел, равно как она изо всех сил старается не показать своё фрустрация, как хочет выглядеть приветливой, улыбающейся, как будто так-сяк плохого в жизни нет, всё прекрасно и радостно.

— Мама, а наместник петра мне рассказывал новый рассказ, а я уснул. А мне снилось экстраполирование. А что ты принесла?

— Сейчас приготовлю. Мои мальчики оближут пальчики, — возлюбленная вышла.

За окном раздались крики. Борисов выглянул получай улицу. Несколько человек – взрослые и дети – стояли под деревом и смотрели долу. Борисов заметил, что почти на уровне третьего этажа (они жили получи и распишись четвёртом) на дереве сидел рыженький кот, да хоть не кот, а подращённый котёнок. Какой-то парень ранее карабкался по стволу дерева.

— Папа, что там внизу. Поднеси меня, я как и хочу посмотреть.

Борисов бережно взял Костика и подошёл к окну.

— Они спасут его? Его не мешает обязательно спасти! Он же маленький такой, сам никак не сумеет слезть вниз. Папа, спаси его!

В этот пункт парень, взбирающийся вверх, с криком сорвался вниз. Зацепился курткой после сук, поэтому избежал падения на землю. Борисов положил сына в термокроватка.

— Сейчас спасу. Подожди немного, — он быстро вышел с комнаты. Надел кроссовки и прямо в футболке выбежал из квартиры. Зоюня, услышав звук хлопнувшей двери, выглянула из кухни, п зашла в комнату.

— А папа пошёл спасать котика. Посмотри в окошечко – он на дереве.

— Вот ненормальный! Куда его понесло! – возлюбленная увидела, как Борисов быстро лезет на дерево. «Не хватало, с целью сам сорвался. Хотя нет. Всё будет хорошо. Плохого нам невыгодный надо. Всё будет именно ХОРОШО»!

Борисов в этот время почти ни о чём не думал. Просто была твёрдая, непоколебимая авторитетность в конечном результате. Он, не задумываясь, что ветка может мало-: неграмотный выдержать взрослого человека, лез к мяукающему созданию. Вот они пара встретились взглядами: маленький и большой, котёнок и человек, смелый, категоричный и напуганный. Борисов протянул руку, словами подбадривая котёнка. Оный от страха боялся вообще пошевелиться. Наконец рука дотянулась и ровно, бережно, но твёрдо взяла дрожащее существо. Внизу раздались одобрительные крики и хлопание. Борисов медленно стал спускаться вниз. Нога предательски соскочила, и спирт чуть было не свалился, но рука автоматически настойчиво схватила толстую ветку. Секундное замешательство и спуск продолжился.

— Хвала вам! Ура!!!

— Мы боялись, что он разобьётся! Вам молодец! Спасибо!

Дети прыгали от счастья; взрослые, сочувственно кивая, крепко жали Борисову руку. Он почувствовал глаза и поднял глаза вверх. Зоя, улыбаясь, и, держа одной рукой Костика, кто-нибудь другой махала ему.

— Ребята, а чей это кот? – Борисов обратился к стоящим вкруг детям.

— Он ничей. Он здесь недалеко в подвале по всем вероятиям бы живет.

— Ну, тогда он будет теперь обитать на четвёртом этаже в этом доме. Возражений нет? Кто именно за? – все дети и даже взрослые подняли руки, — Любое. Принято единогласно. Ну, а теперь нашего бедолагу пора насыщать. Кстати, а как его зовут?

— Знаете, кто-то назвал его человечий именем – Костик, — Борисова словно ударило током. «Это почему, совпадение? Или это знак такой»? С ворохом вопросов симпатия поднимался по лестнице.

Когда подошёл к двери, она отворилась, и сверху пороге он увидел Зою.

— Ну, ты даешь! Входи быстрей, — симпатия, ничего больше не говоря, взяла из его рук «Костика» и сколько-нибудь ли не побежала в комнату.

— Зоя, — тихо сказал ей вдогонку Борисов, — твоя милость не поверишь, ребята сказали, что котёнка зовут Костик.

Зося замерла на месте, затем решительно вошла в комнату. Борисов поспешил ради ней. Она, заливаясь несдерживаемыми слезами, поставила котёнка сверху лапки.

— Папа, спасибо тебе! Мама, папа, а я знаю, чего греха таить, не знаю, откуда, что он мой тёзка. Его равным образом зовут Костик. Здорово, правда? Теперь всё короче по-другому! Я это чувствую! Теперь всё будет в соответствии с-другому!

Тут уже и Борисов не смог сдержать нахлынувших в него чувств. Но, крепко сжав руки, он до настоящего времени же постарался не показать свою (как он в оный момент посчитал) слабость.

— А теперь нашего более маленького Костика недурно помыть и накормить, — Зоя уже вытирала слёзы.

— Костик, разочек ты сказал, что всё теперь будет по-другому, из этого явствует быть, и будет. А по-другому – это, значит – всё перестань хорошо! Слышишь? ХОРОШО! – Борисов сам невольно удивился своей уверенности в сказанном. Какая-в таком случае радостная волна захлестнула его. Ему показалось, что в комнате получается значительно светлее. Он посмотрел в глаза Костику – они светились.

2

— Хорошо не понимаю. Анализ показывает: опухоль полностью исчезла! Мальчуган сам ходит, да так, словно ничего раньше и безлюдный (=малолюдный) было. Никакого паралича нет и в помине. Такого не случается! Сделайте повторный, — главный врач с удивлением рассматривал снимки.

— Ванюта Павлович, это уже и есть повторный. Чудеса какие-так. Всё в норме, никаких патологий нет. С позиции официальной, где-то сказать, медицины логического объяснения этому феномену нет. Же факт есть факт: мальчик совершенно здоров, — нос не дорос, работающий первый год в больнице врач, широко улыбался, — родителям в эту пору не говорили. Надо ещё всё перепроверить, дабы ранее наверняка.

— Вот и проверьте, — задумчиво сказал главный знахарь, — всё же жизнь – непонятная, но удивительная штучка. Кстати, в моей практике за тридцать с гаком лет не отличить вещи уже случались. Вразумительного объяснения мы так и невыгодный нашли. Знаете, молодой человек, чудеса не просто подчас могут происходить, они просто есть. К этому хотелось бы вработаться, но, как видите, не получается. Каждый раз удивляют. Текущий случай надо подробнейшим образом описать. Вот вам такая дополнительная миссия.

3

Концовка ноября не баловала солнцем. Оно, невидимое изо-за туч, медленно опускалось за горизонт. Сами а тучи хмурились, норовя, снова хлынуть на город холодным потоком. Ветер занудливо подвывал. Ему с интервалом в пару секунд подвывали дворовые бродячие псы. Порог зимы навевало грусть. Но никакая пасмурная погода, никакие изморось и слякоть не могли изменить радости, поселившейся в квартире сверху четвёртом этаже. Если прислонить ухо к входной двери, ведь можно услышать внутри квартиры беготню, звонкий мальчишеский гомер и весёлое мяуканье.

Леонид Горбушин

7.09.2017г.