Мир ловил Любшина, но не поймал

По слухам, хороший актёр — как собака. Куда ни войдёт — весь внимание на неё. Кажется, эта байка особенно — относительно Любшина.

Удивительный актёр, играющий, казалось бы, без красок, только при этом умудряющийся быть разнообразным.

Жаль, конечно, что-что не все мы видели его как Тартюфа у Эфроса, же кинороли, даже те, где Любшин снялся всего как только в эпизоде — назовём.

«Не стреляйте в белых лебедей», дядя Вова изо «Кин-дза-дзы», разведчик Йоганн Вайс из сериала «Щит и меч». Особенно после этой роли Любшин окончательно утвердился в статусе Советской суперзвезды. Дурачество ли, 560 миллионов просмотров, словно каждый житель страны поглядел «Щит и меч» точно по три раза.

Про него говорили, что такое? он открыл новый социальный тип человека. А женщины вздыхали: вишь, мол, не герой-любовник, а не влюбиться невозможно. «Истинный интеллигент», равно как о нем говорят друзья и коллеги, родился и вырос в подмосковной деревне Владыкино. Отчим — агроном, мать — доярка. Правда, настолько красивая, что прелести ее маленький Слава стеснялся.

Симпатия пришёл в профессию от нищеты, одиночества, от того, точно на сцене было интереснее, чем в жизни. Счастливая актерская улыбка счастья — скорее — случай, дар. Все могло быть иначе. Вслед слишком интеллигентное лицо, за худобу и тонкую шею режиссеры малограмотный хотели снимать его. (Чтобы казаться курпулентнее, актёр хотя (бы) летом носил под пиджаком теплое китайское белье). К тому а — и работать с ним — непросто. Любшин играет так, как видит самостоятельно. Его слова: «Дайте мне время найти человека» и «я приставки не- люблю, когда мне показывают». Не всякий режиссер сможет сладить с таким — играющим на противоречиях с режиссёром. Кто-то, не хуже кого режиссер Басов, воскликнет, «как хорошо, что ты меня мало-: неграмотный слушал!»

А кто-то — нет.

В год 85-летия Любшина отмечается до сих пор одна памятная дата. Сорок лет «Пяти вечерам» — не принимая во внимание сомнения, лучшего фильма Любшина.

Жаль, ужасно жаль, а у этого непростого актера был всего один фильм с режиссером Никитой Михалковым. В чем дело?-то произошло там, на съемочной площадке. То, о нежели оба уже столько лет молчат. Только скупое упоминовение о ссоре в автобиографии Михалкова. Только вежливо-осторожное признание Любшина: «Никогда и ни через кого я не встречал больше такого уважения к актеру».

Как инде оно было?

Накануне дня рождения Любшина мы позвонили его коллеге и партнеру вдоль съемочной площадке, художнику и сценаристу Александру Адабашьяну.

Как вспоминает Адабашьян, своей ролью Любшин был обязан… Олегу Табакову.

Стояла такая но весна, как сейчас. Плохое время для кино. Съемочная совокупность Михалкова работала над Фильмом «Несколько дней из жизни Обломова». В нынешний негодный для съёмок период нужно было брать паузу. Так возникла идея «быстренько, за эти три месяца сделать снимок чего-нибудь». «А зачем далеко ходить, — предложил Табаков. — Не возбраняется снять «Пять вечеров». Пьеса хорошая, спектакль в театре идёт».

Ни один черт и предположить не мог, во что выльется затея. «Халтура, именуемая в дальнейшем «шедевр», — (до, шутя, называют фильм причастные к его созданию.

— Слава рассказывал ми, что плакал, когда его утвердили на роль, — вспоминает переговорщик. — Его утвердили по телефону. Он и сам никак не ожидал. Без долгих и зачастую унизительных для актера кинопроб. Упрощенно: вы согласны? Приезжайте.

Для роли Любшину пришлось поменять причёску. До этого в бондарчуковской «Степи» Любшин появлялся получи и распишись экране с роскошной белокурой шевелюрой. А ради роли Ильина — сбрил ее около «полубокс». Но не за это его поначалу невзлюбила Гурченко. Люля Марковна предпочла бы дуэт с самим Михалковым.

— Сцена свела непростых в области характеру актёров, — вспоминает Адабашьян. — Не знаю, точно хотела Гурченко, но есть такое понятие «работа актера надо ролью партнёра». В «Пяти вечерах» мы наблюдали это в полной мере. Кое-что Гурченко, и Любшин, считали, что их роль главная. И были, в общем-в таком случае правы.

Интересно вспоминал о съемках сам Станислав Любшин. Легохонько и деликатно, признаваясь, что играл не по-своему, а точно по-михалковски.

«Первый дубль я играл так, как я видел. Второстепенный — как он. Наутро прибежал Михалков. Говорит, Славка, феноменально. Как сыграл! Но берём второй вариант».

Михалков хотел, с намерением Любшин был новым лирическим героем. Сам Любшин приставки не- понимал этого. Почему-то с ним всегда оставался чума отверженного человека. Как может быть лирическим героем единица, вынырнувший из ледяной ямы, нашедший счастье рядом с таким но человеком?

Может быть — в этом ключ?

Впрочем, как вспоминает Адабашьян, поворачивайся, имел место третий вариант, компромиссный, паритетный.

На съемках фильма присутствовал и своевольно автор пьесы, драматург Володин. Поначалу он не беда поддерживал идею экранизации пьесы. Ворчал, мол, достали какое-ведь старье, зачем это. Зато, неожиданно, увидев игру Любшина — придумал с заранее обдуманным намерением для фильма ещё один эпизод, которого не было в пьесе. Оный самый, ключевой, в ресторане на Рижском вокзале, где гесер Любшина тщетно пытается вспомнить песню «Не для меня придёт весна». Утвердившую выражение глаз Любшина.

То, что впоследствии эта песня вошла в часть фильмы Михалкова и осталась с режиссером (недавно режиссер исполнил ее держи концерте в сопровождении казачьего хора). Говорит о многом. Ведь в первый раз он услышал ее именно тогда, сорок лет отступать, от Володина…

Даёт ли это право надеяться? Может являться, когда-нибудь? Любшину 85. Он полон сил. И оптимизма. А нате вопрос, не скучно ли будет, заметил: Чем старее тем оптимистичней смотрит на жизнь ибо лучшее навсегда впереди.