Сидит по (по грибы) столом. Её лицо окрашено печалью, плавно перетекающей в хроническое недоля. «Тургеневская девушка» уставилась на вскипающий чайник. Я не представляю, какую забаву затеяла с ней общежитие, но видимо ставка была высока. Не сыграла. Встаёт, достав с шкафчика чашку тёмного цвета, наполняет её двумя ложками мокко и кипятком. Напиток отчаявшихся — крепчайший чёрный кофе.
Сверху её кухне редко бывает свет, хоть и живёт возлюбленная на солнечной стороне улицы. Подобное не редкость. Симпатия столь молода и прекрасна, но душа её так стара — лежит, получи последнем издыхании, медленно сгорая. Таким людям нельзя балакать: «Да прекрати, всё будет хорошо». А убеждая её в полезности позитивного настроя, невыгодный смейте смотреть ей в глаза. Они поглотят, изопьют вы до капли и заставят до конца своих дней влюбиться в кого крепчайший чёрный кофе. Из этого не выбраться.
Любой день я вижу, как она выходит из подъезда. Неизвестный скажет, что это совершенно другая девушка. Но несть, я уверена — это она. Та, которая живя одна, встаёт наутро в одно и то же время без каких-либо колебаний. Будь по-твоему в душ, снимая пижаму, а выходит из дома, натягивая улыбку. Миряне всегда восхищаются тем, как она выглядит. Душа компании, готовая без отговорок выполнять свою работу. «Ей повезло. Она так счастлива» — думают знакомые, невыгодный зная, что говорят о выдуманной героине дешёвого романа, живущей в какой-нибудь месяц лишь в их воображении.
По сути, никто никогда никак не обращал на неё внимания. Слишком красивая, слишком умная, преувеличенно независимая – слишком сложно. Все ищут простоту, находят пустышек, и им доброкачественно вместе, ведь ищущие сами из себя ничего далеко не представляют: две пустоты слились в ничто и просыпались, как сахар сквозь пальцы. Ушли, а она так и осталась сидеть вслед за столом, допивая напиток отчаявшихся.