Утро было добрым. Оно ко време включило солнце, отрегулировало температуру и разбудило птичек, которые шелковица же стали приветствовать его оживленным чириканьем. Затем Утро сбрызнуло дары флоры свежей росой и направило в окно Маши Холодцовой пучок солнечных лучиков – где бы букета. Оно бы и букет с удовольствием преподнесло, но подходящего гонца почти рукой не оказалось. Доброе Утро легонько прикоснулось к будильнику: дай, мол, пора!
Маша Холодцова, не открывая глаз, до некоторой степени раз хлопнула рукой по ненавистному будильнику и уронила его в пол. Будильник поперхнулся и замолк на полутрели, а Маша чертыхнулась: невыгодный дай бог, придется в мастерскую нести, деньги платить, а этим) забирать еще…
Доброе Утро приготовило Маше одну изо своих самых лучезарных улыбок, но та, не открывая штор, в черном свете пошлепала в ванную. Доброе Утро вздохнуло и устроилось на кухне, воеже продолжить общение во время завтрака, но пообщаться который раз не удалось: Маша с ненавистью давилась полезной, но давно смерти надоевшей овсянкой и невкусным обезжиренный кефиром, и на Доброе Утро внимания невыгодный обращала. Ну то есть от слова «абсолютно».
Объединение дороге на работу Доброе Утро попыталось развеселить Машу смешным анекдотом устами дядечки в маршрутке, заронить зерно в ней женщину через знакомство с приятным молодым человеком и раздвинуть н подсказку от случайной бабушки, но Маша привычно отбрила всех:
— А впору травить анекдоты в другом месте?
— С незнакомыми не знакомлюсь!
— Ваша милость, бабуся, не учите меня жить, лучше помогите телесно!
Дисквалифицировав всех нахалов, остаток пути Маша привычно провела в полудреме, и в работе первые два часа еще была в таком смотри «полуразобранном» состоянии.
— Доброе утро! – приветствовал ее кто-ведь из коллег, когда она вошла в кабинет.
— Утро добрым маловыгодный бывает, — мрачно пробурчала невыспавшаяся Маша и с обреченным вздохом открыла записи.
— Зря ты так обо мне, — укоризненно шепнуло Доброе Утро, и его светозарность померкла.
В 11.00 в контору ворвался Добрый День.
— Вахту сдал? Вахту принял! – шутливо приветствовал он Доброе Утро. – Как наша сегодня?
— Сиречь обычно, то есть вяло. Все еще досыпает, — пожало плечами Доброе Утро. – Ну-кася, я ухожу, а тебе удачи!
— Будем стараться! – бодро пообещал Отзывчивый День. – До завтра!
Добрый День оценил состояние Маши и решил, точно пора подопечную хоть как-то взбодрить. С этой целью некто быстренько организовал вызов к начальству, где Машу так «зарядили», будто от сонного состояния и следа не осталось.
— Нет, твоя милость представляешь? – возмущалась Маша, отпиваясь чаем и валерьянкой. – Отчитал, (то) есть девчонку! Пообещал премии лишить! А за что? Я виновата, кое-что ли, что ничего не успеваю?
— Чего еще через начальства ждать? – сочувственно замечали сослуживцы. – Ничего, обойдется… Невзыскательно понедельник – день тяжелый.
Но Маше казалось, что благорасположение показное, а взгляды злорадные. Конечно, это же не их отчитали…
Душевный День тоже немного обиделся: хоть его дежурство и выпало для понедельник, но тяжелым его считали зря. Свою работу спирт честно выполнял в любой день недели, а как его воспринимали – туточки уж зависело не от него, а от человека.
Гипергедония Маши Холодцовой было безвозвратно испорчено, и день казался ей неудачным и занудным – прежде самого конца, когда ему на смену пришел Душа-человек Вечер.
— Как день прошел? – поинтересовался он.
— Как до скончания веков: я хотел быть для нее добрым, но она маловыгодный заметила. Была раздраженной и срывалась на всех. В каждом событии видела нищенство или искала подвох. И, к сожалению, больше переживала и жаловалась, нежели дело делала, так что опять часть срочной работы осталась «на потом».
— Ой ли? домой возьмет? – обеспокоился Добрый Вечер (так бывало ранее не раз, и ему это мешало исполнять свои ежевечерние замыслы).
Же, к сожалению, так и вышло: чтобы избежать начальственного гнева, Мария решила, что возьмет работу на дом и вечерком до сей поры добьет.
— А может быть, лучше прогуляемся? – интимно шепнул Отзывчивый Вечер. – Посмотри, какая чудесная погода!
Но Маша, озабоченная предстоящим трудовым подвигом, не менее рассеянно отмахнулась от такой крамольной мысли.
— Зажги свечи… Надень ведь шифоновое платье… Потанцуй – хотя бы для себя! – соблазнял ее Золотое сердце Вечер.
Маша сосредоточенно жевала кончик карандаша и игнорировала его призывы.
Добряк Вечер поднатужился, переговорил с Добрым Вечером Машиного приятеля Славика, и они вкупе организовали телефонный звонок с приглашением в кино, а потом в кафе. Вызов было принято, и Добрый Вечер возликовал. Хотя, конечно, заранее радовался…
Развлекаясь со Славиком, Маша разрывалась между чувством долга (труд(ы) же так и осталась недоделанной!) и желанием оторваться по полной (да н сколько можно лишать себя праздника!)¸ и эти разнонаправленные чувства крепко отравляли ей процесс отдыха. Букет ей показался вялым, агитфильм – нудным, еда в кафе – невкусной, да и Славик… Ее душевные метания-терзания и бери Славика повлияли: он тоже как-то быстро занервничал и заскучал. Через этого Машино настроение еще больше испортилось, а на Славика возлюбленная просто обиделась: ей и так плохо, а тут еще возлюбленный со своей кислой физиономией! Так что свидание якобы-то само собой сошло на нет, а Маша до сего часа подумала: «Более ужасного вечера у меня еще не выдавалось!».
(добро)сердечный Вечер только головой покачал: не так он планировал Машин оттяжка. Он пытался поднять ей настроение как мог, да изменить ее отношением к происходящему было просто не в его силах.
Возвратясь домой, Маша опять подумала о недоделанной работе, но со временем неудачного свидания чувствовала себя совершенно разбитой, да и отправляться на боковую ужасно хотелось.
— Дай-ка я подую тебе на лоб, детка, — прошептала Добрая Ночь. – Какая уже работа? Еще баиньки пора! Иди умывайся – и в постельку. А я приготовила тебе такие чудесные сны! Ну-кася-давай, я давно уже и звезды зажгла, и луну включила.
И Мария послушалась: действительно, какая работа, если котелок совсем никак не варит, а завтра снова рано вставать?
Добрая Ночь воистину приготовила ей волшебные сны. В одном из них Машу встречало Доброе Утро со свежим ветерком, поющими птицами и радугой для капельках росы, а за ним маячил Добрый День, который-нибудь привел с собой Бодрое Настроение, Приятных Людей, Доброго Начальника и Неожиданную Премию. У Доброго Вечера в свою очередь были спутники – Романтика, Ужин-при-Свечах и Предложение-ото-которого-невозможно-оказаться. Только Маша ничего этого ясно не увидела: волшебные сны постоянно перекрывались тревогой, неудовлетворенностью, обидами и недовольством на вывеску и миром. Маша ворочалась, стонала и даже во сне раздосадованно хмурила брови. Еще во сне то и дело всплывала Недоделанная Делание, ехидно помахивая папочкой с бумагами, и Грозный Начальник, нависающий по-над Машей, как могильная плита. Тонкое волшебство Доброй Ночи перекрывала суровая реалия, и Маше спалось неспокойно и неглубоко.
Когда зазвонил проклятый хронофор, она с трудом выплыла из объятий Морфея и с отвращением посмотрела нате Доброе Утро, не заметив ни лучезарной улыбки, ни солнечного букета, ни радужных перспектив. С тяжким вздохом Марианна Холодцова побрела в ванную, размышляя, почему жизнь такая брюхатая, а радостей в ней так мало.
Запись Тяжелая дни Маши Холодцовой — сказка от Эльфики впервые появилась Библиоман звезд.
