Змеиный источник — сказка от Эльфики
Я отыскала его, отыскала, отыскала! Десятая спица не знает, чего мне это стоило – сколько пришлось разгадать, разнюхать, выведать, изучить и сопоставить. Старая легенда о Колодце Желаний о его конкретном местонахождении умалчивала. Зато с годами было четко сказано: тот, кому действительно надо, который будет смел и настойчив, кто умеет не только головой вызывать, но и слышать подсказки свыше, рано или поздно найдет способ к Змеиному Источнику, и Колодец Желаний исполнит его сокровенную мечту.
В общем, ми это удалось. Вот оно, это живописное место в излучине безымянной речушки близ деревни Березовка, камо привели меня мои изыскания. Я вижу его своими глазами, Запретный луг, посреди которого пирамидой возвышается груда серых камней – Змеючий источник.
Местные сюда не ходят. Говорят, что целесообразно ступить на луг, и от камней сразу поползут змеи – сотни, а ведь и тысячи. Приезжих первым делом предупреждают: на луг, идеже груда камней, не ходить, там полно ядовитых злюка, а ближайшая поликлиника – в райцентре, куда довезти просто не успеют. Перемычка, были прецеденты, и не раз. Меня тоже предупредили, и я покивала: запруда, все поняла, нипочем не пойду. Но я приехала в сии глухие места исключительно для того, чтобы попасть к Колодцу Желаний. Всего-навсего ради этого я и проделала столь нелегкий путь. Да, змеи, я знаю. И я бескомпромиссно намерена с ними встретиться. Вернее, не со всеми, а с самой главной – Хозяйкой. Единственно она может мне дать то, что я хочу.
Я сняла угловая точка у одинокой долгожительницы – бабы Маруси, и первые несколько дней провела в изучении окрестностей, а до вечерам допрашивала старушку на предмет старинных легенд и преданий. Сказала ей, аюшки? студентка филфака, собираю фольклор. Бабушка прониклась и припомнила кучу историй. Я наводящими вопросами компетентно направляла ее рассказы в сторону Змеиного Источника. Но шелковичное) дерево она становилась немногословной и вела себя как партизанка возьми допросе: «Не знаю», «не помню», «не слышала». Так ли она действительно запамятовала, то ли тема была запретной, так бабкина информация о Заповедном Луге сводилась к одному: там змеи, шествовать туда нельзя. Одна только фраза, оброненная бабой Марусей, меня зацепила:
— Считается, кто ступит на луг без дозволения, сам в змею превращается. Вследствие того там змеи кишмя кишат.
— А кто дозволение должен доставить? – ухватилась за слово я.
— Да уж точно не я, — отрезала посконщица Маруся. – Хозяйка луга.
— Хозяйка – это кто?
— Вестимо, кто именно. Хозяйка – главная змея. У нее на голове корона златая. В виде так матушка сказывала. А больше ты меня не мучай – от жилетки рукава не помню. Давай, я тебе лучше про барина-упыря расскажу, ба?
Да, похоже, я знала о Змеином Источнике куда больше, нежели старейшины этой деревеньки. Забывает народ свои корни… (вот) так и кто сейчас будет верить во все это? По всем статьям кажется, что век волшебства давно миновал. Зря, посередь прочим, они так думают!
В выбранный мной день я сообщила бабе Марусе, какими судьбами иду в рощу по грибы. Взяла с собой корзинку, в которой было целое необходимое: молоко, кусок пирога, две оструганные палочки и белее (бумаги платок. Сначала я пошла в розу и действительно стала собирать лешье мясо – прекрасное медитативное занятие, позволяющее очистить мозги и настроиться получи единение с природой. А затем двинулась не к деревне, а совсем в другую сторону – после овраг и заросли кустарника, а потом вниз по склону и по реки, и вот уже излучина, а за ней… да, Запретный Луг. Цель моего пребывания в \этих забытых богом местах. Скатертью дорога и каменное нагромождение в виде пирамиды, в легенде обозначенное как Змеючий Источник. Именно под ним находится Колодец Желаний, к которому я намерена нацелиться.
Перед тем, как начать, я еще раз прикинула, любое ли условия соблюдены. Да, я постилась целую неделю, употребляя только-тол воду и зелень (что мою хозяйку, бабу Марусю, пожалуй что, обрадовало – питание входило в стоимость жилья). Да, сегодня седьмые лунные день, ясная погода, время приближается к полудню. Да, я позаботилась об угощении. Правда, я тверда в своем намерении. И да, я готова принять на себя ручательство за все, что будет.
Я достала палочки, уселась у края луговины и альфа и омега ритмично постукивать ими друг о друга. Через какое-ведь время «поймала ритм» и стала подпевать – без слов, просто голосом. Сие был ритуал, вызывающий змей. Если сочтут, что достойна внимания – по (по грибы) мной придут (вернее, приползут). Если нет – ну, извините, из чего следует, не повезло.
Я стучала и мычала уже с полчаса, когда наволок словно вскипел – трава зашевелилась, пошла волнами, и то после этого, то там стали подниматься узкие черные тела с треугольными головками. Ого, и тут их, пожалуй, не тысяча, а гораздо больше! Перелесье действительно кишел змеями, и все они собрались посмотреть бери меня. Я не ощущала страха, потому что эмоции могли бы расстроить моему намерению, а я этого не хотела. В легенде было сказано, что-что змеи никогда не покидают луг, а я пока была ради его пределами. Тем более что мне предстояло встать на их территорию, тогда какой смысл бояться?
В конце концов, змеи исчезли, трава успокоилась, и прямо напротив меня изо нее вынырнула одна-единственная небольшая змейка. Она приподняла голову и показала узок раздвоенный язык, а потом стала раскачиваться в такт моей фонический. Ant. немой импровизации. В какой-то момент она сделала изящное трафик, повернувшись к реке, и обернулась, словно приглашая следовать за мной. Я отложила палочки и никак не без трепета ступила на густую траву Заповедного Матты. Змея плавно скользила впереди, показывая дорогу.
Я и не заметила, словно дошла до Змеиного Источника. Ни за что бы невыгодный подумала, что под этой грудой обычных серых камней скрывается Иглофильтр Желаний, если бы по нему не скользили змеи. Они появлялись и сначала скрывались меж камнями, создавая иллюзию течения, только заместо воды – змеиные тела. Да, Колодец Желаний охранялся несокрушимо. Если даже представить, что кто-то пробился к Источнику, не беря в расчет луг (например, прилетел на вертолете), к камням он правда не сунется. А мне сейчас надлежит очистить ум и вострить лыжи только об одном: о цели своего визита. О том, который я хочу извлечь из Колодца Желаний.
— Колодец Желаний, даруй ми мудрость, — прикрыв глаза, стала формулировать я. — Я пришла сюда вслед мудростью. Мне ничего больше от тебя не нужно. Ни драгоценных камней, ни вечной молодости, ни принца держи белом коне, ни власти над миром… Меня нужна умственность, и я хочу получить только ее.
В какой-то момент я почувствовала бери левой лодыжке движение. Я приоткрыла глаза и увидела Ее. Я без- знала, каково ее истинное имя. Во всех печатных источниках ее называли услужливо «Она» или «Хозяйка». Описание ее внешнего облика в свой черед очень разнилось: считалось, что она является каждому в своем физиономия. Я почему-то думала, что мне она явится в образе королевской кобры, только нет – это была просто черная змея с желтыми пятнышками, неважный (=маловажный) то ужик, не то гадюка, а может, ни в таком случае и не то – я в змеях не очень разбираюсь. Главное так, что это была та самая Хозяйка – на голове у нее красовалась «корона». Безлюдный (=малолюдный) настоящая, конечно, а сияние в виде короны, отличающее Хозяйку через обычных змей. Она неспешно ползла вверх, обвивая мою ногу, скользнула в области бедру, потом по руке. Я стояла, не двигаясь, и ждала. В конце концов, она перебралась на плечи, дважды обвилась вокруг шеи, вольготно улегшись получай мне, а ее верхняя часть изогнулась так, что сейчас мы с ней были глаза в глаза. Вернее, это я смотрела в и тот и другой глаза, а она слегка повернула голову, и я видела один ее шары – желтый, со сплюснутым черным зрачком, и, по-моему, крохотку насмешливый. Она словно бы видела меня насквозь – сканировала и прощупывала.
Впоследствии она сделала быстрое движение ко мне, которое хоть ск не заставило меня отшатнуться, но я сдержалась. «Поцелуй» — сие тоже часть ритуала, так Хозяйка соединяет разум пришедшего со своим. Ее умный на мгновение коснулась моего лба в том месте, идеже, считается, расположен «третий глаз». А в следующий миг она скользнула превыше, положила свою голову мне на макушку и замерла. Ее желтое чешуйчатое брюшко под касалось моего лица. Она замерла, и я тоже.
Мне без- было страшно или неприятно: я не боюсь змей и отношусь к ним с уважением. А уже тем более к Хозяйке – это же не обычная ехидина, а хранительница Колодца Желаний. Бог весть, сколько лет возлюбленная живет в этой груде камней, ожидая тех, кому удается где раки зимуют и получить право на исполнение желания. Она сама выбирает, кто такой достоин. Я не знаю, вхожу ли я в их число, однако если нет – я без претензий. Счастье уже то, по какой причине меня вообще допустили на Заповедный луг, а уж «поцелуй» хранительницы я и ни на маковое зерно никогда не забуду.
А потом я услышала ее голос.
— А твоя милость с-с-смелая, — прошептал он. – Ты наш-ш-шла меня. Проси, сколько хоч-ч-чеш-ш-шь.
— Благодарю тебя, Хозяйка, и прошу одного – дай ми мудрости.
— Тш-тш-тш, — издала звук змея, и ми показалось, что она смеется. – Глупая девоч-ч-чка… Попроси кризис миновал с-с-ч-ч-ас-стья. Или дос-с-татка. Жениха хорош-ш-шего… Поч-ч-чтительных деток. С-с-сокровищ-щ-щ попрос-си…
— (очень, но… Это мне не надо. Вернее, надо, да этого я и сама могу добиться.
— Зач-ч-чем тебе мудрос-с-сть? – прошипела Облюдательница – Ты молодая. Вкуш-ш-шай жизнь, как соч-ч-чное фрукт. Ч-ч-чтобы сок тек по подбородку, и хотелось ещ-щ-ще и ещ-щ-ще.
— Я знаю, яко следуют за этими «яблоками жизни». В них слишком бог не обидел боли. Я испытала это на собственной шкуре – наелась после оскомины. Но я больше не хочу страдать! Если я получу разумность, то буду понимать тайную суть вещей, и мне в большей мере не будет больно.
— Ош-шибаеш-шь-с-ся…
Я была к этому готова: Доспешница и должна пугать и отговаривать, проверяя мое намерение на носкость. Это – честь ритуала, и я буду стоять на своем.
— А твоя милость с-с-слыш-ш-ш-ала, что многие з-з-знания – многие печ-ч-чали?
— Тоска – это когда не понимаешь, что к чему и почему оно доводится. Когда я буду знать, все встанет на свои места.
— Ч-ч-зачем ты будеш-ш-шь делать с этим даром?
— Буду с ним проживать. Наслаждаться жизнью без боли. Понесу его людям, буду освещать, чтобы им не было так больно, чтобы у них была Надя. Я знаю, Хозяйка, что ты можешь даль эту одаренность.
— Это дорога в один коне-ц-ц-ц. Ты уже не вернеш-ш-шься. Твоя милость уже не сможеш-ш-шь быть без-з-заботной. Отроду…
— Я знаю. Я давно иду этой дорогой. Я готова.
— Ты проклянеш-ш-ш-шь меня…
— Вышел! Я буду очень благодарна. Мудрость – это то, чего я конечно хочу. Пожалуйста!
— С-с-слуш-ш-шай… С-с-смотри…
В голове вдруг отсюда следует стремительно светлеть, словно кто-то одну за прочий включал лампочки, и я вдруг увидела всю свою жизнь, ото рождения и до этой минуты. Высветились и те моменты, которые я относила к счастливым, и тетунька, о которых лучше было бы не вспоминать. Мне как (с неба свалился открылась вся картина, целиком и без купюр. Я увидела любое развилки, на которых я мучительно раздумывала, как поступить, и поняла, что же, независимо от выбора, я все равно проходила бы одни и теточка же уроки. Я поняла, что все мои «ошибки» держи самом деле таковыми не являлись, потому что я выбирала в таком случае, что вело меня по дороге моей судьбы. Я осознала, почто предательства не были предательствами, так как в те моменты нашим орбитам пришла времена разойтись, нам просто невозможно было и дальше двигаться параллельными курсами. Я увидела причудливые узоры судьбы, соответственно которым я кружила в поисках истины и то, как мои узоры сплетались с чужими. Сие было прекрасно, восхитительно, завораживающе. Это была совершенно новая, неизведанная шалость, в которую мне немедленно захотелось уйти с головой.
— Это ведь, о ч-ч-чем ты меч-ч-чтала?
— Да, — как зачарованная, прошептала я.
— Полноте-ш-шо, — прошипела змея и, к моему великому разочарованию, разорвала общение, мгновенно соскользнув на траву. Свет в голове погас, и я ощутила себя этак, будто выключили солнце.
— Х-х-хоч-ч-чеш-ш-шь дальш-ше?
— Истинно, да!
— Не страш-ш-шно?
— Нет, что вы! Противоположно, интересно! Хочу видеть больше и глубже.
Я опять ощутила ее ехидный взгляд, и еще мне казалось, что она не одобряет мою упрямство. И еще – словно она настойчиво убеждает меня отказаться через намерения. Но я не сдамся, я выстою.
— Ещ-ще неважный (=маловажный) поз-з-здно ос-становитьс-с-ся, — предупредила она.
Я молчала. О нежели говорить, если все уже сказано? Теперь, когда ми показали часть картинки, мне не терпелось увидеть по сей день полотно. Хозяйка не может этого не чувствовать, я но для нее как открытая книга.
— Угощ-щ-щение принесла? – под конец, поинтересовалась змея.
— Да, конечно, — спохватилась я.
Я расстелила на травке у Источника анчал, поставила на него два блюдца. В одно налила сгущенка, в другое положила пирог. Змея грациозно подползла и отведала и того, и другого. Возлюбленная наслаждалась подношением неспешно, словно испытывая мое терпение. Я старалась оказываться спокойной, хотя внутри все подпрыгивало и трепетало. Мне желательно продолжения – я понимала, что Хранительница приоткрыла мне только маленькую капельку мудрости.
— Ты точ-ч-чно х-хоч-ч-чеш-ш-шь вс-с-се о вс-с-сем знать? Это с-с-страш-ш-шно. С этим жизнь не мила жить.
— Как мудрость может быть страшной? И потом, ваш брат же с ней живете.
— Я – змея. А ты – ч-ч-человек. У тебя эмоции.
— Я умею приостанавливать их в узде, — сдержанно сообщила я. – Мне же не пятнадцать полет!
Снова послышались отрывистые звуки, словно змея расхохоталась. (ну) конечно, наверное, ей уже лет сто, а то и больше (змеи продолжительное время живут!), и я для нее – птенец. Но по человеческим меркам я поуже вполне взрослое существо – самое время для обретения мудрости.
— Я тебя или-ж-же угощ-щ-щу, — прошипела змея. – Дай руку.
Я протянула ей руку, и возлюбленная, разинув пасть, уронила мне на палец капельку яда.
— Вкуш-ш-шай…
Бери миг меня охватило смятение: это же яд, и кто именно знает, как он на меня подействует? Но в следующих дни я слизнула каплю и замерла, прислушиваясь к ощущениям. Капля была зелье-прегорькая, и от нее сразу стало неметь во рту, а в рассуждении сего и по телу пошло странное оцепенение.
— С-с-сядь, — приказала горгония, и я послушно опустилась на большой камень. Горечь быстро распространялась точно по телу, онемение захватывало все новые территории, мысли замерли… Я попробовала колебнуться, но не получилось – тело становилось окаменевшим.
И вдруг я увидела себя равно как бы со стороны. сидящей на каменном троне в позе лотоса, с прикрытыми глазами, с отрешенным с лица и следом змеиного «поцелуя» на лбу. Я была похожа в Будду, ушедшего в созерцание. Но я не успела насладиться покоем и гармонией, си как в меня хлынул поток… наверное, поток жизни.
Я увидела трендец одновременно: наш мир и иные миры, космос и атомы, себя и других, далекое прошлое, будущее и настоящее. Но нет – не просто увидела: я пока еще и чувствовала, пропуская это все через себя. И это было просто так больно, что невозможно выдержать. Если бы мое штокверк не было анестезировано змеиным ядом, оно бы без усилий разрушилось, мгновенно распалось от такого потока боли человеческий. Боль рождения и боль смерти, боль разлук и потерь, энтеральгия ревности и невозможности обладания, боль несбывшихся желаний, но самоё главная боль – от невозможности что-то изменить.
А позднее границы восприятия еще расширились, и я увидела все. Весь человечий муравейник, искренне считающий, что это он рулит природой, и природу, интересах которой человек – всего лишь досадное недоразумение и опасный тырса. Это больно, но это так. Бесконечные дискуссии о «свободе воли» — и проторенные тропы с жесткой системой ограничений, в рамках которых венец творения может эту «свободную волю» реализовать. Это тоже безрадостно осознавать. Упорное желание все понять, классифицировать, разложить нате схемы и алгоритмы, превратить в сложные теории и концепции, я ощутила вроде жалкие попытки людей заглушить свой страх перед хаосом и сформировать хотя бы видимость упорядоченности. В то же время я поняла простые изящные законы мироздания, которые знает и понимает трехлетний кнопка – до тех пор, пока взрослые не вложат в его голову близкие ценности (как правило, через боль и принуждение). Передо мной мелькнули весь мировые религии, которые бьются не на жизнь, а сверху смерть за главенство своих Богов, и никто не отдаст свою «поляну» и паству. Я с обреченностью согласилась, что-то всеобщего равенства нет и быть не может. Что, якобы бы это ни было горько, дети умирали и будут дни сочтены, потому что и это – часть Великого Замысла. Что войны – водка необходимость, потому что человеческий муравейник нужно время ото времени прореживать, а возникающие напряжения требуют разрядки. Я увидела иллюзии – огромные мыльные пузыри, в которых первый попавшийся строит свои представления о мире, и как эти иллюзии с треском лопаются, повстречаясь с чужими, и от этого тоже боль и горечь. А еще я по (волшебству поняла, что смысл жизни, который мы так увеличенно ищем, заключается в самой жизни, и никакой «особой миссии» простой не существует, мы просто придумываем себе проблему поиска, так чтоб как-то заполнить собственную пустоту и заглушить свою печаль. И что по-настоящему счастливы те, кто живет просто-напросто и не морочится высокими материями, создавая свои уютные пространства получи расстоянии вытянутой руки, принимая в него своих близких, даря им мягко и свет. И еще стало мне предельно ясно, что я все время ждем, чтобы обязательно обозначился кто-так большой и умный, кто все понимает и за все отвечает, и дай вам он дал нам то, в чем мы отчаянно нуждаемся… скажем, как я, жаждущая мудрости. А мудрость нельзя получить задаром и несложно так, она – сухой остаток перенесенной боли. И от сего осознания мне стало совсем уж невыносимо горько. По существу, это не так уж и увлекательно – все знать и по сей день понимать…
Я ждала, когда это наваждение кончится, но оно до настоящего времени продолжалось и продолжалось. Видимо, оно не исчезнет, пока мало-: неграмотный пройдет действие яда.
Не помню, когда я стала поспеть в себя. Не знаю, сколько прошло времени – может, часок, может, год, а может, и сто лет. В тело возвращались ощущения, а вповалку с ними приходила и боль.
— Я предупреж-ж-ждала… — сказала Хранительница. – Смеш-ш-шные ч-человеч-чки… Зач-ч-нежели вы торопитесь? Мудрос-с-сть – это яд, его нуж-жно расходовать. Ant. сберегать в малых дозах и пос-с-степенно. Тогда от нее приращение. Мудрос-сть обретаеш-шь к с-старос-с-сти… это с-нелицеприятно. К ч-чему муч-читься, пока ты мож-ж-ешь прос-с-сто ж-ж-долгоденствовать?
Я уже встала с камня, разминая затекшие руки и ноги. Я неожиданно ощутила прилив ненависти к змее. Мне захотелось шваркнуть сообразно ней чем-нибудь тяжелым, чтобы она навеки замолчала. Симпатия ведь знала, знала, что так будет! Почему а она меня не остановила? Хотя нет – она пыталась. Сие я не захотела ее услышать.
— Я всего лиш-ш-шь с-с-соединяю с-с-с Колодц-ц-цем Ж-ж-желаний, — напомнила змеюка.
Да, это было мое желание. Сейчас оно казалось ми смешным и нелепым. Действительно, мудрость накапливается с опытом и приходит чрез боль. Вернее, в результате преодоления боли. Я могла бы упасть в ноги у Хранительницы все, что угодно. Например, радость жизни. Аль яркие события. Или путешествие по всем прекрасным уголкам Владенья. В самом деле, разве нельзя обрести мудрость, просто проживая житье-бытье? Или следовало попросить умение принимать все добродушно и безропотно, не испытывая при этом боли и разочарований?
— Только одно ж-зуд, — словно подслушав мои мысли, напомнила мне змея.
— И точь в точь мне теперь со всем этим жить? – с горечью спросила я.
— Когда смож-ж-ешь вернуться – прис-спос-собиш-шься. Есть-с-ли нет – ос-ставайс-ся з-здес-сь, с нами. З-змеей присутствовать прощ-ще. Нет ч-чувс-ств. Многие ос-с-стаютсс-ся…
Сокровенный луг… так вот почему здесь обитают тысячи злюка! Это те, кто, обретя мудрость, так и не решился выехать это место. Это знание открылось у меня в голове в момент, как вспышка.
Да, чувствовать – это больно, это я испокон (веков поняла, — сказала я. — Я и пыталась обрести мудрость, чтобы заглушить свою скрытую энтеральгия. Оказалось, только усугубила… Раньше мне было больно единственно за себя, а теперь за всех…
— Многие знания – многие печали, — повторила злюка.
— Спасибо, Хозяйка, — поблагодарила ее я.
— Попей молока. Противоядие, — ухмыльнулась симпатия и нырнула в Источник.
Я допила молоко, утерла губы. Аккуратно собрала в сударь остатки даров – нечего тут сорить. Место заповедное, до сих пор должно быть чисто. Делать мне тут было в большинстве случаев нечего, я двинулась прочь от Колодца Желаний, от Змеиного Источника, с Заповедного Матты. Понесла всю боль мира, что влилась в меня совокупно с мудростью, в свою жизнь.
По легенде, сюда можно подступить только один раз в жизни, и я это знаю. Значит, придется исследовать другие способы научиться с этой болью жить и обрести потеха жизни. Сейчас вот принесу собранные утром грибы, попрошу бабу Марусю их устремиться с картошкой и сметаной, мы вместе поужинаем, а потом буду навострить (насторожить) уши про барина-упыря (или что она мне через некоторое время еще поведает?). А завтра прополю ей весь сад, и пусть она будет счастлива.
Я не хочу превращаться в бесстрастную змею Заповедного Матты и потом смотреть на дурочек, которые стремятся бежать впереди паровоза и приходят к Колодцу Желаний следовать всякой ерундой. Лучше я вернусь к людям и буду всем выболтать, что счастье – в самой жизни и в отношении к ней, а мудрость – сие та горчинка, которая нужна, чтобы острее ощущать случай. И что принимать ее надо пожизненно, но постепенно, в гомеопатических дозах, дай вам не было мучительно больно и невыносимо горько. И еще – что-нибудь с желаниями надо поосторожнее, так как они имеют тенденцию преисполняться.
Я еще не знаю, как я это сделаю, но уверена, как найду способ. Я буду счастливой и научу этому других. А не то на кой мне вся эта мудрость?
Конспект Змеиный источник — сказка от Эльфики впервые появилась Набиратель звезд.