Во второй эскадрилье служили двоечка техника, которых вполне устраивало то положение, которое они занимали. Они приставки не- стремились ни к званиям, ни к должностям. В регулярных и злостных злоупотреблениях алкоголем замечены без- были. Моральный облик не вызывал особых претензий и озабоченности со стороны командования и политотдела. Ходили они бери рыбалку, охоту и вообще лес любили.

Но комсомольскому вожаку безлюдный (=малолюдный) жилось спокойно. Он постоянно приставал к этим двоим, желая втянуть их в орбиту общественной жизни. Тут еще вскоре кому (должно был состояться смотр художественной самодеятельности. И лишний номер не более чем упрочил бы его положение. Ему светила должность секретаря парткома. А сие звание майора и участие в дележе дефицитов. Он усилил прессинг на двух друзей.

В конце концов они согласились отбыть с номером под названием «Танец факиров», но с одним условием. Держи репетиции они ходить не будут. Номер у них на ять отработан, и они его покажут прямо на смотре. Обрадованный их согласием комсомолец, скрепя, злоба согласился.

Полный зал. В первых рядах жюри во главе с главным искусствоведом – командиром дивизии. По мнению обе стороны от него командиры полков, начальник политотдела, замполиты и одна девушка – завхоз Дома офицеров и, по совместительству, жена генерала. Все еще все идет хорошо, и наш комсорг прикидывает как ему хорошенького понемножку в майорских погонах. Получается, что неплохо.

Конферансье, прапорщик изо дивизии, помощник начпо по работе с комсомолом. Он объявляет:

– Буги-вуги факиров! Смертельный номер! – и улыбкой успокаивает уже было насторожившего ухо начальника политотдела.

На сцене появляется полуголый факир в шароварах. Держи голове у него красная чалма, а на чалме чурбак лиственницы. С тех, что идут на дрова в титаны. Из бобинного магнитофона «Комета» важно индийская музыка. В такт ее факир с чурбаком красиво танцует, политично удерживая чурбак на голове. Минуты две все полностью благопристойно. Публика начинает скучать. Но вот в музыке появляются тревожные нотки, и получи и распишись сцену выплывает второй факир. Как и первый, он в одних шароварах и чалме. Только по сцене движется почему-то боком, оставаясь к жюри на лицо, и что-то прячет за спиной. Тревога в музыке нарастает, сердцебиение ускоряется, и вот апофеоз. Второй факир выхватывает из-из-за спины огромный колун и с размаху бьет им по чурбаку. Чурбак раскалывается в две половины. Первый факир невредим, но из-по (по грибы) стола жюри выпадает в обморок командир полка и перепугано визжит хозяйка комдива. Публика в шоке. Командира уносят. Концерт продолжается.

Комсомолец «шайбы»* неизвестно зачем и не дождался, его перевели куда-то в нельготный местность. А этих технарей-факиров уже не приглашали в художественную самодеятельность, оставили в покое и сильнее никогда не вносили в программу смотра художественной самодеятельности номерок, предварительно не прошедший одобрения начальником политотдела.

* шайба – майорская регул на погоне